Сразу же после уничтожения памятника Ленину в Киеве было высказано несколько возражений против этой акции. Необходимо рассмотреть каждое из них по существу, чтобы разобраться, насколько они уместны.
Итак, первое возражение, высказанное пресс-секретарем Николая Азарова Виталием Лукьяненко касается того, что этот памятник якобы был внесен в список объектов Мирового наследния ЮНЕСКО и поэтому представляет собой ценность международного значения. Как можно легко убедиться, проверив на официальном сайте ЮНЕСКО или в Википедии, никакого памятника Ленину в этом списке нет. Единственная статуя, хотя бы отдаленно напоминающая Ильича, которая действительно входит в этот список, это баба из комплекса Каменная Могила в Запорожской области. Это значит, что либо Виталий Лукьяненко вообще не понимает, о чем он говорит, либо сознательно врет из соображений личной выгоды.
Второе возражение касалось того, что этот памятник внесен в список украинских культурных ценностей. Действительно, такое событие имело место в 1965 году. Тогда постановлением Совета Министров УССР № 711 монумент был внесен в список памятников искусства, истории и археологии республиканского значения. Может ли иметь в 1965 году историческое или археологическое значение памятник, возведенный в 1946 году? Как оно могло появиться за 19 лет? О каких именно исторических или археологических событиях он может свидетельствовать? Не даст ли ответ надпись на его постаменте? «При єдиній дії пролетарів великоруських та українських Україна можлива, без такої єдності про неї не може бути й мови» (В. І. Ленін) На какие же события 1946 года намекает эта надпись? Быть может на устроенный совместно российскими и украинскими коммунистами Голодомор, в результате которого погибло около миллиона человек? Отбросив горькую иронию, придется признать, что никакой исторической либо археологической ценности этот памятник не имеет: она просто была ему приписана коммунистическим правительством также из соображений личной выгоды — по политическим мотивам. Мое предположение подтверждает постановление Кабинета Министров Украины № 928 от 3 сентября 2009 года, которое отменяет постановление Совмина от 1965 года.
Но может быть, этот памятник все-таки имеет какое-нибудь культурное значение или художественную ценность? Художник Александр Ройтбурд считает, что киевский Ильич — один из немногих и лучших образцов так и не состоявшегося советского ар-деко. «Монумент отличает лаконичная и в то же время слегка манерная общая форма, следы модерна и кубизма, налет гламура и специфический характерный для арт-деко подход к поверхности — гладкой и блестящей. По пластике это сильно отличается от прозаичной постпередвижнической пластики соцреализма», - считает Александр Ройтбурд.
Тут важно отметить, что сам стиль ар-деко стал реакцией арт-рынка на новые веяния авангардного искусства начала ХХ века. Художники изобрели кубизм, конструктивизм и футуризм для искушенных ценителей прекрасного. Однако массы зажиточных людей, так называемый «средний класс» тоже хотели быть причастными к этим художественным новациям. Но их пугало и отталкивало внутреннее напряжение модернистов, которые передавали в своем творчестве все уже свершившиеся и предстоящие ужасы столетия. Тогда возник стиль ар-деко, как компромис. «Ар-деко это гламуризация авангардных приемов, авангард апроприированный буржуазной эстетикой. Оно бесконфликтно, декоративно, как бы сейчас сказали, «позитивно», - объясняет Александр Ройтбурд.
Вероятно, для скульптора Сергея Меркурова ар-деко также было своеобразным компромисом. Это была возможность создать произведение искусства, не ограниченное тесными рамками официального партийного соц-реализма и в то же время избежать обвинений в буржуазных «отклонениях». Советская арт-критика либо просто не заметила ар-деко в этом памятнике, либо уже и сама тяготела к такой гладкой и блестящей версии «буржуазной заразы».
Александр Ройтбурд признает художественную ценность монумента Ленину, но считает, что его все же необходимо было демонтировать и установить в каком-нибудь другом месте: например, в музее. «Кстати, - добавляет художник. - Этот Ленин — часть парной скульптуры и вторая ее половина — памятник Сталину — сейчас лежит расколотый пополам в Московском парке тоталитарной скульптуры».
Желание Ройтбурда убрать Ленина вполне понятно: к сожалению, лишь ничтожно малая часть защитников памятника Ленину в Киеве делает это потому, что понимает его художественную ценность. Для большинства Ленин — это символ. Причем, если раньше это был символ конкретной идеологии, то теперь эта идеология полностью выветрилась. Никто серьезно не собирается строить где-либо коммунистическое общество, воплощая идеи Ленина. И харьковский градоначальник Михаил Добкин, который собирает 100 000 грн на восстановление памятника вождю, не верит ни в одну из его идей. Для чего же Ленин так нужен Добкину? Причина такой острой необходимости в том, что Ильич уже давно из символа превратился в омертвелое иррациональное табу или, другими словами, абсурдное в своей неопровержимости правило. Анализ этого табу приводит к просто невероятным результатам. Любопытно, что само по себе оно ничего не означает, однако коротко его можно охарактеризовать словосочетанием: «нечто безусловно хорошее, что нравилось нашим родителям, авторитет которых непререкаем». Каждый раз, когда Михаил Добкин либо кто-то другой (своего рода коллективный «добкин») использует Ленина в своих целях, его имя означает именно это. Когда «добкин» сокрушается, что «вуйки» снесли Ленина, он имеет в виду, что некие люди посягнули не безусловно хорошее, качество которого закреплено непререкаемым авторитетом. И главная польза от этого табу для «добкина» в том, что защищая это табу, он получает часть вышеуказанных добродетелей, становится их как бы мажоритарным акционером. И это не шутка и не голословная метафора: Ленин, как табу, действительно способен поднять авторитет его почитателя среди людей определенного склада ума. Авторитет имеет свойство периодчески конвертироваться в электоральную поддержку, а там уже рукой подать и до настоящих финансовых потоков.
Сам по себе факт существования табу в нашем (закрытом) обществе говорит о том, что оно не признает рациональные ценности (общества открытого), предпочитая им иррациональные. Это очень опасно, так как иррациональное необъяснимо и с его помощью можно оправдывать любые действия. Люди, не признающие рациональных аргументов, с удовольствием будуть выслушивать и принимать на веру любую, даже самую абсурдную аргументацию от усердного почитателя табу. Этому человеку не только будут верить во всем, но также простят и любую его ошибку.
В чем опасность жизни в иррациональном обществе украинцы уже успели ощутить сполна. Только в такой стране народный депутат может посетить в больнице избитого милицией студента и грубо посоветовать ему заткнуться, пригрозив тюремным заключением. Только в такой стране политического активиста и даже обыкновенного фотографа могут схватить на улице, обвинив в краже мобильного телефона. Только в такой стране глава фракции правящей партии может предложить обменять свободу незаконно удерживаемых в заключении заложников на право не преследовать по закону милиционеров, которые их предварительно избили. В иррациональном обществе нет никаких правил, кроме тех, которые в любой момент могут создать и немедленно изменить власти.
Итак на одной чаше весов у нас творческий компромис скульптора Сергея Меркурова, который пытался создать нечто хотя бы отчасти актуальное (на самом деле пик ар-деко пришелся на 1930-е годы) в удушающих рамках соцреализма, создавая стилизованные копии вождей, а на другой — табу, угрожающее не только благосостоянию, но и жизни каждого из нас на долгие годы. Что важнее? Давайте спросим себя: действительно ли защитники памятника Ленину так влюблены в ар-деко или они просто пытаются сохранить удобный для себя инструмент, благодаря которому власть имущие утверждают свою власть, а народ получает своеобразную компенсацию, «розовые очки», в которых убожество окружающей жизни кажется им наделенным высшим смыслом и поэтому оправдано навсегда?
Комментариев нет:
Отправить комментарий